Церковь и Армия

                    Родина или смерть! - Иного не бывает!

Церковь и армия...   Совсем недавно в нашем обществе эти два понятия невозможно было представить рядом. Сегодня   российские военачальники  поверну­лись лицом к церкви, увидев в священниках реальных помощников в   воспитании личного состава и создании в воинских коллективах атмосферы духовности и патриотизма.

Вопросы защиты Отечества никогда не были чуж­ды Русской Православной Церкви. Христианское отношение к войне и воинской службе вытекает из ответов Церкви на самые фунда­ментальные вопросы: происхождение зла, природа насилия, возможность применения силы в борьбе со злом. В основе этих ответов - учение о грехопаде­нии человека и его искуплении Сыном Божиим.

Церковь и Священное Писание учат, что зло не было сотворено Богом, но получило доступ в наш мир через падение первых людей. И вместе со злом в мир вошло насилие, потому что райские отношения любви и взаимного доверия сменились отношениями власти и подчинения. Первое грехопадение повлекло за собой, начиная с убийства Каином Авеля, длин­ную цепь зла. Вместо царственного владычества над землей человек стал рабом природы.

В Евангелии от Матфея сказано: «Также услышите о войнах и военных слу­хах. Смотрите не ужасайтесь; ибо надлежит всему тому быть» (Мф. 24, 6). Властям дан от Бога меч - охранять государство от опасностей: внутренних и внешних. Однако   потому, что предоставленный от Бога меч дан в руки грешных людей, он не застрахо­ван от страшных злоупотреблений. Поэтому и война может быть справедливой и несправедливой. Спра­ведливая война - та, которая ведется оружием правды. За алтарь и очаг Отечества или та, посредст­вом которой подается помощь другим народам, ока­завшимся в угнетенном положении.

В Священном Писании исключительно уважительно говорится о   военных и их вере. Господь Иисус Хрис­тос однажды испытал удивление от большой крепо­сти веры, причем, в разговоре с воином, римским сотником в Капернауме: «... Иисус удивился ему и, обратившись, сказал идущему за Ним народу: ска­зываю вам, что и в Израиле не нашел Я такой веры» (Лк. 7, 2-9). В Книге Деяний святых апостолов (гл. 10) описывается также христолюбивый во­ин-сотник Корнилий - «благочестивый и боящийся Бога со всем домом своим, творивший много мило­стыни народу и всегда молившийся Богу». В Еванге­лии предполагается, что призвание воина совмести­мо с нравственной сущностью христианства, и чело­век надеется спастись не потому, что он воин или не воин, а потому, что он христианин. Меч, употребляе­мый в праведной битве, не есть меч убийцы, а ору­жие, данное Господом для водворения правды на земле.

Апостол Павел писал об основных христианских добродетелях, сравнивая верующего именно с вои­ном: «Итак станьте, препоясав чресла ваши истиною и облекшись в броню праведности, и обув ноги в готовность благовествовать мир; а паче всего возьми­те щит веры, которым возможете угасить все раска­ленные стрелы лукавого; и шлем спасения возьми­те, и меч духовный, который есть Слово Божие» (Еф. 6. 14-17). Именно так поступало русское воин­ство в критические моменты истории.

Война сопряжена с гибелью и страданиями людей, поэтому   должны быть испробованы все мир­ные способы   разрешения конфликта. Во время ведения вой­ны христианская- гуманность требует милосердия к пленным и раненым.

Ф. М. Достоевский в «Дневнике писателя» за 1877 год писал: «Подвиг самопожертвования кровью своею за все то, что мы почитаем святым, конечно, нравственнее всего буржуазного катехизиса <...> И многие, толкующие теперь о гуманности, суть лишь торгующие гуманностью. А между тем, крови, может быть, еще больше бы пролилось без войны <...> Уж лучше раз извлечь меч, чем страдать без срока <...> Буржуазный долгий мир, все-таки, в конце концов, всегда почти зарождает сам потребность войны, выносит ее сам из себя, как жалкое следствие, но уже не из-за великой и справедливой цели, а из-за ка­ких-нибудь жалких биржевых интересов, из-за но­вых рынков, нужных эксплуататорам. Интересы эти и войны, за них предпринимаемые, развращают и да­же совсем губят народы, тогда как война из-за вели­кодушной   цели, из-за освобождения угнетенных, ра­ди бескорыстной и святой идеи, - такая война лечит душу, прогоняет позорную трусость и лень, объявля­ет и ставит твердую цель, дает и уясняет идею, к осу­ществлению которой призвана та или другая нация».

Наш современник А. Солженицын вложил в уста одного из своих геро­ев такие слова: «Дилемма "мир - война" - это по­верхностная дилемма поверхностных умов. Мол, то­лько бы войны прекратить, и вот уже будет мир. Нет! Христианская молитва говорит: мир на земле и в человецех благоволение! Вот когда может насту­пить истинный мир: когда будет в человецех благо­воление! А иначе будут и без войны: душить, тра­вить, морить, колоть под ребра, жечь, топтать, пле­вать в лицо».

                                                         *    *    *

Союз служителей веры и армии начал формиро­ваться с первых веков христианства на Руси. Ведь русское воинство понимали не иначе как святую до­блестную рать, называя его «христолюбивым». В церковном языке слово «воин» имеет особое значе­ние. Среди святых, почитаемых Православной Цер­ковью, целый сонм воинов. Среди них Феодор Стратилат, Димитрий Солунский, небесный покровитель русского воинства Георгий Победоносец, великие русские полководцы святые благоверные князья Александр Невский и Димитрий Донской, святые князья страстотерпцы Борис и Глеб, князья Михаил и Глеб Черниговские и многие другие.

Подступы к городам от вражеских набегов защи­щали и монастыри. Русские дружины шли в бой с благословения Церкви, под святыми знаменами и за­ступничеством чудотворных икон. Вера для них име­ла огромное значение. Она вселяла уверенность в победе, в правоте своего дела. История сохранила немало тому примеров. Наиболее яркий из них - Куликовская битва, которая произошла в день праз­дника Рождества Богородицы.

Перед битвой (7 сентября 1380 года) князь Ди­митрий на военном совете держал такую речь: «Ны­не же пойдем за Дон и там или победим и все от гибе­ли сохраним, или сложим свои головы за святые Церкви, за Православную веру и за всю братию на­шу христиан». По свидетельству летописцев, вели­кий князь московский Димитрий, прежде чем высту­пить в поход против Мамая, прибыл в Свято-Троицкий монастырь, где долго и усердно молился и при­нял напутственное благословение от преподобного игумена обители Сергия Радонежского. «Войско го­тово. Иди, и ты победишь», - молвил отец Сергий и вручил Димитрию икону Божией Матери. (Памятуя историю, перед вводом 8-го гвардейского корпуса в Чечню генерал Лев Рохлин принял крещение в Ка­занском соборе Волгограда у отца Алексия. Примеру командира последовали многие офицеры и солдаты, как известно этот корпус при штурме Грозного понес наименьшие потери.)

Помимо благословения, преподобный Сергий Ра­донежский послал с князем двух своих иноков - Пересвета и Ослябю. После разгрома полчища Ма­мая погибших русских воинов перевезли в Москву и похоронили на красивейшем месте - на склонах Альбовой горы. По православной традиции на брат­ских могилах были устроены деревянные церкви. Позже в память о погибших был построен монастырь Иоанна Предтечи. Герои Куликовской битвы Пере­свет и Ослябя, как известно, похоронены в Симоно-вом монастыре.

По совету Сергия Радонежского Димитрий Дон­ской постановил ежегодно совершать поминовение погибших воинов в первую субботу после 26 октяб­ря. День этот стали называть Димитриевой суббо­той. Так возник прекрасный обычай совершать в этот день особый чин поминовения «о православных вои­нах и обо всех, за веру и Отечество на поле брани убиенных».

Действительно, определяя войну вообще как бед­ствие и несомненное зло, Русская Православная Церковь считает войны в защиту Отечества священ­ными, а погибающих в них воинов - совершающи­ми подвиг жертвенной любви, ибо «нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Ин. 15, 13).

Широко изве­стен факт трехдневного поста и молитв русского вой­ска перед походом на Лжедмитрия. Великий полко­водец Суворов перед штурмом предместий Варшавы в 1794 году обратился к солдатам с такими словами:

«Мы приступаем к делу важному и решительному:

как христиане, как русские люди помолимся Господу Богу о помощи и примиримся друг с другом. Это бу­дет хорошо, это по-русски, это необходимо». Вот по­чему есть твердое убеждение, что принимать присягу на верность Отечеству молодые воины должны перед Крестом и Евангелием, в присутствии священника.

Неувядаемой славой покрыли себя и военные свя­щенники России. До 1904 года за военные подвиги были награждены наперсными крестами на Георги­евской ленте 111 военных священников. Кроме того, золотые наперсные кресты получили: от Кабинета Императора - 8, от Священного Синода - 31 свя­щенник. Многие были награждены различными орденами, с мечами или бантом. За годы первой миро­вой войны священникам было вручено: 227 золотых наперсных крестов на Георгиевской ленте, 85 орде­нов св. Владимира III степени с мечами, 203 ордена св. Владимира IV степени с мечами, 304 ордена св. Анны II степени с мечами, 239 орденов св. Анны III степени с мечами.

Многим известно имя командира крейсера «Ва­ряг» капитана I ранга Всеволода Федоровича Рудне­ва, но мало кто знает его однофамильца - корабель­ного священника отца Михаила Руднева. И если командир управлял боем из бронированной рубки, то Руднев-священник бестрепетно ходил под огнем по залитой кровью палубе, напутствуя умирающих и воодушевляя сражающихся. Так же действовал ко­рабельный священник крейсера «Аскольд» иеромо­нах Порфирий во время боя 28 июля 1904 г.

Отец Алексий Оконечников был священником на крейсере «Рюрик». В бою корабль получил тяжелые повреждения. Иеромонах оказывал медицинскую помощь военным морякам и исповедовал раненых, отпевал павших, а когда все, оставшиеся в живых, кроме командира, покинули крейсер, готовый вот-вот пойти ко дну, он спустился в боевую рубку, омыл ра­ны командира, помог офицеру добраться до борта и последним бросился в воду.

Связь церкви и армии была органичной. Русский публицист и философ С.Н. Булгаков писал: «Русское войско держалось двумя силами: железной дисципли­ной, без которой не может существовать никакая ар­мия, да верой. Верой, которая давала ему возмож­ность воевать не за страх, а за совесть. Содержание солдатской веры известно в трех словах: за Веру, Ца­ря и Отечество. Но все эти три идеи нераздельно бы­ли для него связанны: вера Православная, Царь Пра­вославный, Отечество тоже Православное...»

Русское христо­любивое воинство на практике воплощало слова Евангелия: «Нет больше той любви, как если кто по­ложит душу свою за друзей своих» (Ин. 15, 13). Именно роль России и русской армии как «удержи­вающего» некоторые современные историки и бого­словы усматривают в словах апостола Павла: «...тай­на беззакония уже в действии, только не совершится до тех пор, пока не будет взят от среды удерживаю­щий теперь» (2 Фее. 2, 7).

Поистине, религиозность народов России была одним из факторов бесстрашия и побед ее армии. «Воины, вот пришел час, который решит судьбу Отечества, - обращался к своему войску Петр I на­кануне Полтавской битвы. - Итак, не должны вы помышлять, что сражаетесь за Петра, но за государ­ство, Петру врученное, за род свой, за Отечество, за Православную нашу веру и Церковь».

Император хорошо понимал значение состояния духа. Поэтому, наряду с созданием регулярного вой­ска, в начале XVIII века монаршей волей была сфор­мирована основа института военного духовенства. Как известно, своего покровителя в лице святого угодника имел каждый полк. Знамя считалось пол­ковой святыней, как образ, который нужно защи­щать до смерти. Священной для воина была и прися­га. Ритуал ее принятия - на Евангелии - носил религиозный характер. Нарушение присяги считалось большим грехом перед Богом и перед людьми: «Су­ровый закон, стоящий на страже интересов, покарает клятвопреступника, как негодного гражданина; гне­ва Божия не минует он за Иудино лобзание Креста и Евангелия».

Однако не только под сводами храмов, но и в ка­зармах духовно окормляли свою паству священники Российской армии и флота. Они были рядом с вои­нами в боях и походах, делили с солдатами и офице­рами победы и неудачи, все тяготы войны; благо­словляли на подвиг храбрецов, воодушевляли мало­душных, утешали раненых, напутствовали умираю­щих, провожали в последний путь убитых.

Особенно велика и показательна была роль воен­ного духовенства в годы первой мировой войны. Еще в середине лета 1914 г. в Петербурге был созван Все­российский' съезд военного и морского духовенства. Священный Синод призвал монастыри, церкви и всю православную паству к пожертвованиям на врачевание раненых, оказание помощи солдатским семьям. Монастырям, общинам и всем духовным уч­реждениям было положено подготовить под лазаре­ты все подходящие помещения. Все обители призы­вались к подготовке способных и благонадежных си­делок для ухода за ранеными в госпиталях. Воен­но-духовное ведомство немедленно перешло на штат военного времени. Их деятельность определялась инструкцией, которая была разослана в войска уже на второй день после начала войны. Корпус военных пастырей возглавлял с 1911 года протопресвитер во­енного и морского духовенства, приравненный в   своем армейском статусе к генерал-лейтенанту, Геор­гий Иванович Шавельский. Со всей полевой канце­лярией он находился при Ставке верховного главно­командующего.

Следующей после протопресвитера инстанцией были главные священники фронтов и флотов. В сое­динениях, частях и на кораблях, по штатам военного времени, предусматривались дивизионные, бригад­ные и гарнизонные благочинные, а также полковые и корабельные священники. В зависимости от конкрет­ных условий боевой обстановки, характера задач, решаемых войсками, места части в боевом порядке, священники использовали различные формы работ. Например, в частях первого эшелона место священ­ника - на перевязочном пункте. Пастыри должны были уметь делать перевязки. При сортировке ране­ных выделялись нуждающиеся лишь в утешении священника («убитые, но еще не успевшие уме­реть» - цитата из А.Н. Беркутова, известного воен­но-полевого хирурга). Когда того требовала обста­новка, пастырь находился на передовой, в цепи на­ступающих подразделений или окопах обороняю­щихся.

Важной стороной деятельности военных священ­ников было погребение погибших и умерших воинов, отдание им последних почестей, извещение родных о смерти солдата (матроса), его последней воле, месте погребения. Содержание в подобающем порядке во­енных кладбищ и захоронений также было для пас­тырей священным долгом. Каждый полк имел по­ходную церковь, состоящую из палатки, приспособ­ленной под алтарь, и комплекта богослужебных принадлежностей. По праздникам совершались богослужения, в вечернее время - беседы с личным соста­вом частей резерва, в первую очередь - с необстре­лянными бойцами.

Революционные бури развалили русскую армию, а вместе с ней и институт военного духовенства. 16 января 1918 года Наркомат по военным и морским делам издал приказ № 39, по которому Управление военного духовенства было расформировано, а все военные священники уволены с государственной службы. Эпоха самодержавия, идеологическим фун­даментом которого было Православие, сменилась эпохой воинствующего атеизма. Россия оказалась расколотой на два враждебных лагеря, а вместе со страной оказалась расколотой и церковь.

Но у старой русской армии накоплен огромный опыт участия духовенства в работе по формирова­нию у воинов необходимых морально-психологиче­ских качеств. Этот опыт сейчас может и должен быть применен, однако, с существенными оговорка­ми, обусловленными следующими обстоятельствами: светским характером Российского государства, отде­лением церкви от государства; низким, по сравнению с дореволюционной Россией, уровнем религиозности личного состава Вооруженных Сил; отсутствием в структуре Вооруженных сил института духовенства.

Активное взаимодействие Министерства обороны с Московским патриархатом началось в начале 90-х годов. Его организационные основы были заложены в совместном заявлении о сотрудничестве, подписан­ном министром обороны Российской федерации и Патриархом Московским и Всея Руси 2 марта 1994 г. Заявление констатировало цели, основопола­гающие принципы и направления взаимодействия Вооруженных Сил России с Русской Православной Церковью. С учетом позитивного опыта взаимодей­ствия, накопленного в войсках, а также для прида­ния работе с религиозными объединениями систем­ного характера 4 апреля 1997 г., министр обороны РФ и Патриарх Московский и Всея Руси подписали соглашение о сотрудничестве. Соглашение преду­сматривает расширение направлений и форм взаимо­действия на различных уровнях: от Министерства обороны до воинской части (корабля).

Основные формы участия духовенства в работе с личным составом силовых ведомств:

- посещения воинских частей (кораблей), воен­ных академий (училищ);

- проведение индивидуальных и групповых бе­сед с военнослужащими, в том числе и с пред­ставителями так называемых «групп риска»;

- освящение боевых знамен (оружия, техники);

- консультирование командиров (офицеров вос­питательных структур) по вопросам религии и церкви;

- установление телефонов доверия в храмах, по которым военнослужащие могут поведать пас­тырю о своих проблемах, получить психологи­ческую и практическую помощь. В Московском Патриархате создан Отдел по взаимодействию с Вооруженными Силами и право­охранительными учреждениями. В епархиальных управлениях назначены священники-координаторы сотрудничества с войсками.

                                                                  *    *    *

И снова на   планете   грохочут выстрелы и взры­вы, унося все новые жизни   людей.

В Российской Федерации наи­более нестабильным регионом остается Северный Кавказ, где в настоящее время   проводится антитерро­ристическая операция.

С христианских позиций беда эта является попущением Божиим за наши грехи. Искушение суверенитетом и быстрым обогащением ожесточило сердца, довело до разделе­ния людей и их вражды друг с другом. Соблазн   больших денег   привел к прямой передаче вооружения бандфор-мированиям в Чеченской республики.   Для уничтожения бесчинства государство вынуждено бы­ло применить силу. Кроме того, в этом регионе налицо интервен­ция и экспансия исламского экстремизма, имя кото­рому ваххабизм, на православие и настоящий ислам. Разрушаются оскверняются православные храмы, происходят убийства свя­щенников,   наши военнослужащие распинаются на кре­сте, русские вытесняются с территории   Кавказа.

Не рассказать сегодня о новых мучениках за Хри­ста было бы несправедливо.

В г. Грозном до начала войны был православный храм в честь Архистратига Божия Михаила. Настоя­тель храма - бывший военный летчик, командир эс­кадрильи отец Анатолий Чистоусов. Вместе с отцом Филиппом Жигулиным они попали в чеченский плен. Тот, кто побывал в застенках у боевиков, про­шел все круги ада. В плену наше тело - инструмент, через который враг хочет достать нашу душу. Ему надо растлить тело и веру, чтобы сделать душу уступчивой злу, но не всегда это у боевиков получа­ется. Как погиб отец Анатолий? Его казнили - тело разрубили на куски и бросили на съедение собакам...

А вот что писала одна из газет в апреле 1995 года: «7 апреля боевики Дудаева распяли на крестах трех пленных российских военнослужащих». Распятие сол­дат они специально приурочили ко дню Святой Пасхи. Жители села Гойского в ужасе говорили о том, что убийцы обещали лично проверить, воскреснут ли через три дня распятые солдаты. Действительно Страстной стала эта пятница для наших военно­служащих.

По данным штаба Терского казачьего войска, территорию Чечни и Ингушетии только в первую чеченскую кампанию покинуло более 55 тысяч казаков, более 12 тысяч че­ловек убито или пропало без вести. Всего, по данным МВД и ФМС, эту территорию покинуло более 300 тысяч человек русскоязычного населения, погибло более 30 тысяч человек. Этот виток геноцида можно прокомментировать на примере станицы Ассиновская, где было убито 49 русских, женщины изнаси­лованы, сожжена православная церковь, один свя­щенник убит, другой похищен. Все дома отняты че­ченцами. Сегодня Грозный и вся Сунженская долина "свободна" от казаков». Аналогична судьба казаков в Надтеречном, Наурском и Шелковском районах.

Российскому воину, защищающему мир на своей земле, должно быть понятно, что с православной точки зрения не ему вменяется грех убийства, а его врагу. Более того, агрессор должен рассматриваться не только как самоубийца, но и как преступник, при­нуждающий к самоубийству другого. Особенно это касается политических и военных лидеров, которые ведут за собой тысячи людей.

В 2005 году мы будем отмечать большой праздник - 55-летие Великой Победы советского народа в Вели­кой Отечественной войне. Это была не столько побе­да армии или техники, сколько победа духа защит­ников Отечества над силами разрушения. Внешне атеистическое, советское воинство в тяжелейших ис­пытаниях проявило лучшие качества христолюбиво­го русского воина и смогло одолеть сильного, орга­низованного и коварного врага.

В наши дни под влиянием Церкви возрождаются утраченные традиции поминовения российских вои­нов, отдавших свои жизни за Отечество. Так, еже­годно совершаются панихиды по русским гренаде­рам, погибшим в конце прошлого века в Болгарии под Плевной, по воинам-афганцам, по морякам подводных лодок «Комсомолец» и «Курск». Офицеры осваивают положительный опыт Церкви в оказании психологической и социальной помощи подчинен­ным. Священнослужители, в свою очередь, выступа­ют перед руководящим составом, перед слушателями академий, на сборах офицеров-воспитателей. Свя­щенники знакомят военных с историей взаимоотно­шений армии и Церкви, раскрывают духовные, куль­турные сокровища, участвуют в преподавании гума­нитарных дисциплин.

Начал также работу Координационный комитет по взаимодействию между Вооруженными Силами РФ и Русской Православной Церковью - и это лишь первый шаг к тому, чтобы преодолеть изоля­цию армии от духовных богатств, накопленных Цер­ковью, более полно реализовать права верующих во­еннослужащих.

Можно уже сказать и о первых плодах. Из идео­логической пропаганды ушел жесткий прессинг ате­изма. Многие воспитатели начинают осознавать общ­ность служения воина и служения священника, про­слеживают связь Православия с развитием отечест­венной культуры. Недалеко от Сергиева Посада в поселке Арсаки есть подразделение, где служат че­тыре десятка слушателей православных учебных за­ведений: эти солдаты - пример добросовестного ис­полнения воинского долга, высокой нравственности, культуры и дисциплины.

Вера должна быть воз­рождена в российской армии как Православная русская традиция - основа державного самосознания российского, осно­ва нашей тысячелетней культуры, органично слив­шаяся с национальными славянскими качествами ду­ши. А пока этого нет, то на чеченской вой­не десантники идут в бой со словами «За ВДВ!», «За Серегу!»

Иерархи церкви, оценивая   международную   и внутреннюю обстановку,   выступают за всемерное укрепление армии. Митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Иоанн, предвосхищая опублико­ванные позже основы Российской военной доктрины, в своей статье «Творением добра и правды» писал:

«Военное строительство должно исходить из не­обходимости решения государством следующих основных задач:

- осуществлять глобальное военное "сдержива­ние", то есть возможность в любое время нане­сти ущерб всякому агрессору, будь то отдель­ная страна или враждебный союз государств;

- гасить любые военные конфликты в зоне жиз­ненных интересов России;

- быстро и эффективно блокировать взаимные межнациональные столкновения как в ближ­нем зарубежье, так и в границах России;

- во взаимодействии с силами внутренних войск и государственной безопасности поддерживать стратегическую внутригосударственную ста­бильность.

Существенным элементом современного военного строительства должно стать возрождение в Воору­женных Силах России славных русских боевых тра­диций, основанных на высокой духовности, религи­озно-нравственных идеалах верности, мужества и от­ваги».

Вдумываясь в нравственные христианские зако­ны, православную традицию и историю Русской ар­мии,   нельзя не прийти к выводу   о необхо­димости тесного сближения в наше время Армии и Церкви. Это тем более справедливо, что каждый христиа­нин - прежде всего борец со злом, воин Христов. Старец Силуан говорил об этом так: «Все, кто после­довал Господу нашему Иисусу Христу, ведут духов­ную войну. Сражение наше идет на каждый день и час. И если на обычной войне убивают только тело, то наша война труднее и опаснее, потому что может погибнуть душа».

* Статья написана на основе выступления на IX Всемирном Русском народном Соборе.

Юрий Фокин, полковник медицинской службы, доктор медицинских наук, март 2005 г.

http://www.voskres.ru/army/publicist/Fokin.htm